«ГПЦ дезинформировала православный мир»

К 2018 году в Цхинвале планируется построить храм Русской православной церкви. По информации российских СМИ, решение о строительстве храма было принято на встрече президента республики Южная Осетия Леонида Тибилова с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом 10 сентября 2014 года. В ходе той же встречи РПЦ предложила рассмотреть возможность совершения богослужений клириками Московского патриархата в населенных пунктах Южной Осетии, остающихся без пастырского попечения.

Первый священник-осетин Георгий Пухаев появился в Южной Осетии уже после начала грузино-осетинского конфликта. Он был рукоположен в Русской зарубежной церкви, под окормлением которой Южная Осетия находилась до мая 2007 года. То есть до тех пор, пока не произошло объединения Московской патриархии и Русской зарубежной церкви.

Южной Осетии, вспоминает Георгий Пухаев, в этом союзе места не нашлось. Единственная тому причина — позиция Московской патриархии, которая заключается в том, что Южная Осетия — это каноническая территория Грузинской православной церкви. Говорит Георгий Пухаев:

«Нас хотели передать в ведение Грузинского патриархата в перевес всем тем обстоятельствам, ситуациям, которые сложились к тому времени благодаря действиям Грузинской патриархии. Нам пришлось обратиться к церкви-сестре — Греческой старостильной церкви, которая к тому времени имела общение евхаристическое и литургическое с Русской зарубежной церковью, у которой сейчас в ведении и находится Южная Осетия.»

— Владыка, а что теперь изменилось? Как можно объяснить, чем может быть мотивирован приход РПЦ на каноническую территорию ГПЦ?

— Желанием расширить свою территорию, чтобы потом можно было в случае необходимости какие-нибудь ниточки воздействия иметь на ГПЦ.

— Эти действия РПЦ должны как-то согласовываться с Тбилиси?

— Всегда. Любые вопросы, касающиеся Абхазии и Южной Осетии, всегда увязываются с Тбилиси. Не надо быть наивными в этом вопросе.

— Вы собрали православную паству Южной Осетии, и, в принципе, куда вы ее повели, туда она и пошла. Почему вы не пошли по пути автокефалии?

— По пути автокефалии можно идти тогда, когда в обществе и политическом руководстве есть понимание этого. А этого понимания не было ни в обществе, ни у руководства. Вполне понятно, что один я ни в какую автокефалию бы не прошел. Вообще, для такого маленького региона автокефалия невозможна.

— Абхазия тоже небольшое государство…

— У абхазов был период, когда у них была автокефалия, и они еще более или менее могут от этого отталкиваться, поднимать этот вопрос, потому что прецедент исторический у них был. А у нас можно говорить об автономии, но не автокефалии. Но, подчеркну еще раз, для этого нужно общее желание, общее глубокое понимание — историческое, духовное, нравственное. Увы, этого нет в Южной Осетии.

— Я разговаривал на эту тему с южными осетинами, как с религиозными, так и с нерелигиозными. Многие из них говорят: Бог с ним, пусть здесь присутствует РПЦ, но при одном условии — сначала она должна объявить, что не считает Южную Осетию канонической территорией ГПЦ. Т. е. здесь уже начинается политический вопрос.

— Это всего лишь полемика и демагогия людей, далеких от церкви. Они политизируют данный вопрос и ничего более. Ну, хорошо, объявили, что это не грузинская территория, и что дальше? Дальше что?

— В самом деле, что дальше? Вы говорили, что в 2016 году, может быть, что-то изменится?

— В 2016 году будет Вселенский собор, и тогда может что-то решиться, потому что очень много спорных вопросов накопилось, канонических вопросов, — это и Южная Осетия, и Абхазия, и Македония, и много других вопросов…

— Я слышал такую версию, будто бы РПЦ может договориться с ГПЦ, и в связи с невозможностью окормления Южной Осетии Грузинская патриархия может отдать ее под временное управление Московской патриархии.

— И как это будет дальше рассматриваться? Под временное окормление — это до тех пор, пока не забудутся насилие, националистическая идеология и проповеди Грузинской церкви, чтобы обратно потом забрать нас под себя? Это какой-то циничный торг, будем называть вещи своими именами.

Или циничный торг, или, в конце концов, производится решение всеправославное, осуждающее действия Грузинской православной церкви, которые привели к таким вот казусам, к таким разрушительным действиям внутри самого православия. Я имею в виду их национализм, потому что винить в этом абхазов или южных осетин никакого смысла не имеет. Они действовали, как могли, чтобы сохранить себя как православный народ, как православное общество, но Грузинская православная церковь делала все, чтобы уничтожить православие и в Абхазии, и в Южной Осетии. Ничего конструктивного, ничего позитивного за эти 25 лет предпринято не было. Все эти годы ГПЦ дезинформировала православный мир, мол, у нас все хорошо, мы все контролируем, все у нас молятся, все у нас братья и сестры в равном достоинстве. Это была циничная ложь. Московская патриархия все это знала, но из своих соображений закрывала на это глаза. Понятно, что есть у них свои нюансы, но все это не очень понятно, политизировано и со стороны выглядит цинично».

Мурат Гукемухов, Эхо Кавказа