«Начинаю писать письмо, а грузины нас снова бомбардируют…» Так начиналось письмо, которое Тамара Николаевна писала в страшные августовские дни 2008 года. Писала в Прагу Карелу и Квете Еховым, с которыми её связывают тесные дружеские отношения с далёкого 1951 года, когда они стали студентами истфака МГУ.
Описала всё в подробностях — как начали обстреливать и бомбить в полночь город, как сидели в тесном подвале женщины её подъезда и с ними напуганная Лизочка пяти лет, как прятались долгих три дня без света, связи, воды и продуктов; как от попавшего в их пятиэтажный дом снаряда он начал гореть, как рискуя жизнью, тушили огонь пожарные, как хоронили во дворе обугленное тело пожилого соседа, как улица Исака, что недалеко от их дома, стала последним пристанищем для тех, кто в отчаянии пытался вырваться из города спасая детей — в их машины целились с высоты над городом, стреляли, словно в мишени тира, а по улицам текли реки воды и заливало подвалы с людьми — был взорван водопровод; делая выводы, с сожалением констатировала возрождение фашизма. Первое, что сделала, когда российские войска пришли на помощь защитникам города и заставили отступить грузинские войска, это отправить письмо с оказией во Владикавказ и далее в Чехию. Не находили себе места в далёкой Праге и Карел с Кветой. Невозможно было дозвониться. И случилось чудо. Прикованные к теленовостям в надежде хоть что-то услышать о Южной Осетии вдруг в кадре появляется их любимая Тамуся. Как в сказке. «Дорогая Тамуся! Бесконечно длились первые дни после нападения на Южную Осетию, когда никакими средствами нельзя было узнать, что случилось в Цхинвали, с тобой и твоими близкими. Ровно как нельзя высказать словами ту громадную радость от первой весточки о том, что ты осталась в живых и что ты даже была способна проводить журналистов по Цхинвалу, показала им, как сильно город пострадал вследствие обстрелов. Осетины дали свидетельство о своём гордом характере, о мужестве, патриотизме и моральной силе. Я уверен, с такими свойствами удастся преодолеть все военные последствия, которые будут ещё долгое время затруднять вашу жизнь. Миша и Тамара Рейманы, находившиеся тогда в Берлине, позвонили нам сразу после того, как они увидели и услышали тебя в передаче русского телевидения….» — это из письма Карела, профессора истории. Но вернёмся к письму в Чехию. Вот что пишет по этому поводу Квета: «…. Твоё бумажное письмо о положении в городе стало событием. В среду мы его получили, вечером отправили (перевод) друзьям. В субботу был текст полностью и без комментариев отпечатан в газете «Право», которая именно в субботу выходит большим тиражом. В конце письма стоит сообщение, что это письмо из Цхинвали получили К. и К. Ехи в Праге.
Вчера нам звонил ряд наших знакомых, которые сообщают какие сложные обстоятельства имеются там, на Кавказе. Но наше правительство и ряд наших знакомых понимают дела очень просто: «Это ровно 40 лет как в августе русские танки появились в Чехословакии, чтобы навести порядок. Русским захотелось восстановить великую державу». В этом духе несётся голос ММ, не только на чешском языке и не только там, где сидят американцы. Кто знает, кем грузины угрожают Абхазии и Южной Осетии? Кто это вовсе хочет знать? Я очень рада, что твоё письмо читало столько людей и что некоторым немного раскрылись глаза«. В другом письме Квета пишет: «В те августовские дни мы были больны от этой страшной войны. Три письма в переводе передавали кому можно. Между адресатом было и бюро президента республики. Я там написала просьбу передать В. К. твоё письмо. И представь себе, получила ответ: личное письмо президента. Оригинал на изящной бумаге я сохранила на память. Тебе посылаю лишь копию и перевод. Надеюсь, будешь рада этому как и я радовалась. Однако надо знать, что мнение президента не совпадает во многих делах с политикой и мнением правительства». А это текст письма Вацлава Клауса в переводе Кветы: «Благодарю за ваш e-mail и за письмо вашей подруги из города Цхинвал. Это письмо, к сожалению свидетельствует о том, что этот конфликт является трагедией для тысяч граждан, которые там живут, независимо от национальности. Оно свидетельствует также о том, как выглядит в этом конфликте отношение причины и последствий. Я буду и в будущем выступать против односторонней интерпретации кавказского конфликта, которому не хватает реального взгляда: кто и в какое время войну начал. Такое мнение, к сожалению, в большинстве случаев исходит из простой и, надо сказать, дешёвой критики российской политики. Я убеждён, что последующие дни и недели предоставят обеим сторонам пространство для переговоров и действий для того, чтобы найти такой исход, который даст возможность людям вести полноценную жизнь и вернуться к своим семьям и к своей работе. С приветом К.» Несомненно, усилия Карела и Кветы — распространение писем, беседы среди интеллигенции способствовали появлению нового правдивого взгляда на происходящие события. Вот ещё отрывок из письма Карела: «Нам с Кветой удалось видеть и слушать в интернете великолепный концерт с цхинвальской площади, управляемый знаменитым осетинским дирижёром — сила! Твои слова и твой незаменимый голос, когда тебе удалось дозвониться (каким чудом?) к нам — это самое драгоценное, что мы почувствовали в те тяжёлые дни. Тамуся, нам очень хочется встретить и приветствовать тебя у нас, в нашей и твоей Праге. Нам нужно получить информацию о твоём загранпаспорте — всё остальное постараемся сделать мы с Кветой. Заканчиваем словами нашего 1968 года: Будь с нами, мы с тобой! С приветом и уважением всем в Цхинвале — Карел». Боль за близкого человека, за весь осетинский народ искренна. Южная Осетия, Цхинвал для них не просто точки на карте, а ставшие родными места. Сюда приезжали часто, исходили Кударгом и Урстуалта. Обрели здесь друзей.
Сохранились фотографии, сделанные ими в далёком 1964 году.
На этих снимках горные сёла, которых давно уже нет и о существовании которых помнит едва ли старшее поколение.
Восхищение живописными ущельями, красивыми вершинами передавали своим друзьям и близким. И вот в 1987 году родственник Еховых Иозеф Боброушек, министр экологии в правительстве Гавела, заезжает в Цхинвал к Тамаре Николаевне после восхождения на Казбек. Увидев панораму гор, указал на Зикару и сказал «Хочу подняться на неё».
И поднялись — Иозеф, Тамара Николаевна и Рамаз Дзигоев. Возможно Иозеф Боброушек планировал покорить и другие наши вершины, но ситуация обострившаяся в 90-х не позволила. А позже случилась трагедия. Катаясь на лыжах в Татрах Иозеф с дочерью были накрыты лавиной и погибли. Вот так трагедия осетинского народа нашла своё отражение в отношениях верных, настоящих друзей, в отношениях, которым 64 года и которые прошли испытания временем, политической нестабильностью. Карел уже тогда был тяжело болен. Его уже нет в живых. Рухсаг у, нæ хæлар! Мæрдты цы хуыздæр и, yый дæ хай! Квета живёт, окружённая заботой детей, внуков. Спасибо вам, Квета, за понимание, поддержку, за преданность. Долгих лет жизни Вам! Замира Джиоева