Давид Санакоев
Идея создания центра политических, социологических исследований назрела давно. Такого же рода работой в отдельных ведомствах занимаются, но этого, конечно, недостаточно. Ресурс такой необходим, это очевидно. У нас учиться много молодежи, которых к этому надо привлечь. База, на которой бы все это можно было организовать, есть, теперь это надо реализовать. Наша страна развивается, но геополитическая ситуация не постоянна, и необходимы мониторинг и прогнозирование происходящего. Считаю, что это должен быть независимый центр.
Мурат Джиоев
Начну с того, что идея хорошая. Не важно, как будет называться этот центр. Идея очень нужная. На счет какого-то идеологического центра, я говорю много лет. Вот здесь речь шла о том, как считать 23 февраля – начало войны, начало противостояния. В принципе слово «противостояние» было приемлемо в течение суток с 23 по 24 до 5 часов. А какие события за этим последовали, уже можно считать, что началась открытая военная агрессия. Историческая база у нас большая, которая, к сожалению, нами не изучается. У меня такой вопрос, это будет официально государственная структура или все-таки не правительственная организация. Это должен быть не государственный, который будет зарегистрирован в Минюсте. В западном мире, неправительственный сектор работает всегда под крылом правительства. Почему мы не можем сделать так. Чтобы центр поддерживался какими-то государственными средствами. Я вас уверяю, потом никто не будет свое дорогое время тратить на то, как можно заработать на хлеб. Поэтому нужно, чтобы эти люди имели и какой-то материальный стимул.
Вячеслав Гобозов
Все не правительственные организации равны перед законом. Государство может создавать свои неправительственные структуры, выступать учредителем для реализации каких-то проектов. Но, когда речь идет о данной ситуации, сегодня у нас ситуация геополитическая кардинально изменилась с приходом «Грузинской мечты». Хотим мы этого или нет, здесь происходит небольшой откат от тех позиций, которые они заявляли, но это не значит, что этим позициям не вернуться. Потому что, эти позиции для них очень выгодны, чрезвычайно выгодны. И отделиться от этих их заявлений берлинской, цхинвальской стеной, не получится. На сегодняшний день есть одна женевская площадка, и то весьма специфическая. Я все-таки считаю, что оно должно быть государственным учреждением с очень четкими функциями.
Что касается геноцида. Когда мы говорим один, два, три… геноцида. Геноцид-это целенаправленная политика. Мы должны понимать одну простую вещь: мы должны говорить о целенаправленном геноциде, который продолжается на сегодняшний день. Вот этот комплекс попадает под определение геноцида.
Определенная часть заинтересована в том, чтобы некоторые направления политики были приватизированы им. Должна быть идеология, и она должна формироваться широкой группой. Если я какой-то проект соберусь писать (сейчас, я работаю над конституционным правом Южной Осетии), я его пишу. У меня нет на это времени. Если я буду осуществлять проект, мне государство не нужно.
Юрий Вазагов
Вот говорят о создании центра. Название не имеет значения. Говоря о таком центре, надо учитывать политической реакции. Такие центры, такого рода институты создаются в огромном количестве во всех соседних государствах. Например, у тех же наших соседей, все эти годы американцы, западные структуры создали экспертное сообщество, хотя их оценки далеки от верности. То же самое касается многих российских экспертов, которые не могут дать точные оценки, тому, что происходило и происходит. И почему это должен комментировать кто-то в качестве эксперта, политолога. Я думаю, лучше начать нам самим, чтобы разного рода товарищи не давали оценки тому, что у нас происходило и происходит.
Кочиев Константин
Пишут о нас на самом деле мало, и не качественно. Потом мы удивляемся, что возникают какие-то дурацкие термины «анклавы», бывшие грузино-осетинские поселения на территории Южной Осетии. Публика не понимает что такое анклавы.
Чтобы сделать центр, нужно не только высшее образование, но и лет десять нормальной работы. Я ещё не встречал студентов, которые могут написать нормальную экспертную работу, после окончания университета. Хотя уверен, что могут. Когда пишем на грант заявку, обычно указываем данные, имею по данной теме научные публикации, то есть уже есть какие-то наработки, которые позволяют, что он может реально выполнить работу по данной теме.
Если будет центр, надо нарисовать внятную программу работы. Можно спокойно зарегистрироваться в Минюсте. И обратиться к государству с просьбой о гранатовом финансировании.
Сослан Джуссоев
Государству надо показать товар лицом. У нашего государства нет спроса, надо его создать. Поэтому инициатива должна исходить не от государства, а от вас. Все эти вещи касаются национальной безопасности. Государство, с высокой долей вероятности, это финансировать не будет, в этом нет необходимости. У нас модно обсуждать национальную идею, в чем она кроется. Эти обсуждения указывают на то, что нет национальной идеи. Когда есть, она не обсуждается.
На мой взгляд, основным органом, который должен заниматься идеологией является министерство образования. Идеологическая функция, прежде всего, реализуется через образование.
Бэлла Мамиева
Если говорить о создании данного центра, чтобы грамотно формировать информационную политику. Мне именно этот центр представляется таким: грамотное формирование информационной политики, наших СМИ. Это не частичная, а регулярная информация, основанная на каких-то социологических исследованиях, опросах. Чтобы грамотно подойти к этому делу, надо проводить соцопросы. Чтобы люди привыкали, надо перманентно проводить соцопросы. Если говорить об освещении войны 08.08.08 нашими СМИ, то это сухой материал, в основном, фотографии, очевидцы. Побольше надо аналитического материала.
Аза Тибилова
Этот центр занимался бы выработкой конкретных рекомендаций. Мы не заинтересованы ни в коррупции, ни в каких-то других делах, мы конкретно рекомендуем в области политики, экономики, во всех других областях, где мы сможем набрать специалистов, которые могут в этом центре работать. Глядя на то, что происходит, чувствуется полное отсутствие научного подхода, знаний, отсутствие специфики в политике, экономике. То, что я видела, заключили какие-то соглашения, инвестиционные программы, это просто катастрофа, это не программа, это не документ. Стыдно выносить такие вещи на межведомственную комиссию. Когда нам говорят про квайсинское рудоуправление, солнечные батареи, совершенно не утруждают себя обосновать это чем-то. И миллионы, миллиарды на это списываются. У нас денег очень много. Бюджет был опубликован, только с 2010 г. миллиардов 100 перешло в остаток неиспользованных денег. Кто сказал, что у Южной Осетии денег нет? Просто мы расходуем их не так, как надо. Те, кто занимаются расходованием, они преследуют другие интересы.
На мой взгляд, это должна быть исследовательская организация. Должна быть связь, государство и неправительственная организация. Хотя бы вице-премьер по идеологии, у нас должен быть. Нельзя такие вещи решать на любительском уровне. Может быть, это будет вице-премьер, может быть какая–то организация, например, когда Путин первый раз пришел к власти, он создал институт стратегических исследований. Государственное какое-то начало, руководящее, и потом уже могут быть какие-то небольшие центры, которые будут заниматься мониторингом, сбором информации, анализом. Вот такая схема будет самая эффективная. Потому что у государственной структуры будут свои функции, у филиала свои. У меня была такая мысль обратиться в институт стратегических исследований, чтобы сделать здесь, может быть филиал. Когда встречаешься на конференциях с сотрудниками этого института, то там очень большая заинтересованность в наших исследованиях. Поэтому сотрудничество с российскими институтами мне представляется очень даже возможным. Еще один момент, вот говорите про политику, а экономику отделили. Иванишвили заявил, что будут налаживать отношения с Южной Осетией через Эргнетский рынок, а это намного опаснее, чем открытые враждебные действия. Не надо отделять политические исследования от экономических. Всё это взаимосвязано между собой. У меня очень большие претензии к нашим СМИ, в свете последних событий. В частности, я имею в виду взрыв, который произошел на поле, в результате которого погиб молодой человек, который все 20 лет воевал и держал оборону на переднем краю на нашей границы. Наши интернет ресурсы плохо осветили, вплоть до того, что написали, товарищ Тибилов не пострадал, когда человека разорвало на куски. Это малюсенькая ситуация, когда на весь мир надо было раздуть эту информацию. Нас бомбили кассетными запрещенными бомбами, надо было очень сильно вот эту тему раздуть. Каждый должен выполнять свои функции. А так, идею я поддерживаю.