Н. Чернявский, «Гласность» 7 марта 1991 г.
Каждый день читаем в газетах, слышим в теленовостях: обстановка в Южной Осетии остается тревожной…крайне напряженной… И не колеблют ни суть, ни тональности этой обобщенной оценки сообщения о послаблении то экономической блокады, то энергетической – потому что там стреляют. С обеих сторон. И жертвы, и горе – по всей линии противостояния, с какой стороны на ситуацию не смотри. Одно из свидетельств этого – публикуемые ниже заметки, автор которых побывал недавно в центре автономной области.
Родильный дом города Цхинвал. Из-за отсутствия электроэнергии не функционирует медицинское оборудование. Нет возможности стерилизовать инструменты, нет необходимых лекарств, кровезаменителей. Вся жизнь двухэтажного роддома сосредоточена в одной комнате, обогреваемой печкой на солярке.
– Мы по очереди дежурим около детей, – говорит главный врач Э. Бибилова, – чтобы они не задохнулись от едкого дыма. Выписываем рожениц через два дня. Нет условий, чтобы выхаживать слабеньких детишек. Два недоношенных ребенка умерли сразу, третий новорожденный умер от холода через несколько часов.
В оконных проемах мешки с песком. На полу штукатурка, обломки мебели, стреляные гильзы, пустые бутылки. Здесь же следы от костров, которые жгли из выломанного паркета. Все это в залах Юго – Осетинского государственного драматического театра имени К. Хетагурова – гордости жителей Цхинвала, которому в нынешнем году исполнилось бы шестьдесят лет.
– Здесь размещалась так называемая «грузинская милиция», – говорит директор театра Филип Каджаев – Самое ценное и дорогое, что собиралось десятилетиями, похищено. Остальное изуродовано, разбито. Отсюда велись обстрелы близлежащих улиц и кварталов города. Как раз напротив входа в театр был застрелян парень-осетин, привезший родителям лекарства. Он не верил, что у кого-то поднимется рука на безоружного человека, и пошел кратчайшим путем. В результате получил пулю из карабина.
Рассказывает Матико Хубаева:
– Мне семьдесят три года. Живу в селе Ксуиси Цхивальского района. Несколько дней назад в дом ворвались вооруженные люди. Говорили по-грузински, одеты были в милицейскую форму. Без всякого повода стали избивать нас с мужем. Когда я упала, один из них схватил клещи и вырвал у меня золотые зубы. С трудом удалось добраться до города – везде на дорогах вооруженные отряды. Хорошо, хоть жива осталась.
В цхинвальском доме престарелых и инвалидов мне пришлось побывать дважды. Чистое уютное здание. В холле съежившись, сидели группки стариков и старух. Увидев журналистов, стали с плачем рассказывать о своих бедах. С начала блокады от холода и недоедания умерли уже 16 человек. Хоронят прямо во дворе дома. На кладбище никто вести не хочет. Оно за пределами города, в зоне действия боевиков. Для тех, кто еще остался в живых, в грязной кочегарке варили какую-то мутную похлебку. Медсестра пыталась разделить батон черствого хлеба на 91 порцию. Когда мы уходили, одна из старых женщин схватила за руку английского журналиста Джона Ллойда: «Сыночек, спаси нас, мы здесь скоро все поумираем!»
Конечно, блокада есть блокада, условия ее бесчеловечны. И все же не поняли позицию местных властей. В город через Северную Осетию поступает газ. Почему не найти для стариков места, где хотя бы тепло. И это в 40 – тысячном городе?
К. Кабисова, мать двенадцати детей:
– В начале февраля в гости приехал один из моих сыновей, Сослан. Седьмого февраля он был задержан сотрудниками грузинской милиции. С тех пор, уже третью неделю, о его судьбе мне ничего не известно. К кому мне идти, люди?!
Из беседы с работниками Юго-Осетинского областного комитета КПСС:
– С пятого на шестое января в город вошли более трех тысяч человек, одетых в милицейскую форму. Сначала они расстреляли из автоматов красный флаг на здании обкома партии, а на его место установили свой трехцветный. Были полностью заняты обком, облисполком, драматический театр. Они объявили, что с этого дня все областные структуры ликвидированы. Днем, а особенно ночью, велась беспорядочная стрельба.
Попытки мирных жителей договориться с вошедшими в город вооруженными людьми были безуспешными. На второй день пролилась первая кровь. На улице Исаака был убит сотрудник внутренних дел города Цхинвал старшина милиции Григорий Кочиев. Были случаи, когда стреляли в 14-15 летних мальчишек. В настоящее время число погибших с осетинской стороны достигло 30 человек, более 200 ранено, около 50 пропали без вести.
… Я увидел лишь малую часть трагедии, которая зовется сегодня ситуацией в Южной Осетии. Я не дипломат, не политик. И, наверное, найдутся люди, которые обвинят меня в поверхностном подходе к освещению проблемы. Но ответьте, каким же «багажом» гуманизма и человечности должны обладать некоторые «демократические» правительства, чтобы свои политические амбиции ставить выше страданий и безмерного горя ни в чем неповинных людей?